Думаю, что российское общество в целом и мое окружение в частности не делится только на тех, кто верит, что запад Украины заполонили бандеровцы, и тех, кто считает это пропагандисткой выдумкой.
Многим кажется, что дыму без огня не бывает. Западенцы де заморочены на украинской мове и не против ее всем навязать, но это не повод оттяпывать у них Крым и развязать войну на востоке страны.
Так думают многие. Этот пост для вас.

Я сам, честно признаться, до своей поездки во Львов сомневался.
В старших классах школы и на первых курсах института я был близок к антифашистским организациям, поэтому знаю – неонацисты есть везде, и задавать тон они могут даже в маленьком и благополучном военном городке, не говоря уже целом регионе, где всё национальное долгие годы притеснялось. Поэтому во Львов я ехал с тяжелым сердцем – бандеровцев не боялся, но при всем сочувствии к Украине и украинцам знал, что национализму умиляться не буду. О тревогах близких умолчу, они были решительно против поездки, хотя люди вполне адекватные и все понимают.

Я приехал во Львов в субботу, в День национального флага, цвета которого, кстати, впервые были использованы на гербе Львовской земли в XV веке.
В воскресенье отмечался День независимости. В понедельник был выходной после праздников. То есть три выходных дня, когда можно ни о чем кроме самостийности не думать и бесконечно поднимать за нее бокалы горилки. Так мне казалось.

На самом деле все было не так.
С утра львовяне семьями шли в центр города. Мужчины – в костюмах и вышиванках вместо рубашек, женщины – в блузках или платьях-вышиванках. У девушек на голове были венки с лентами национальных цветов, парни часто оборачивали плечи национальным флагом. Гуляли, слушали уличных музыкантов, пили кофе на верандах многочисленных кафе, фотографировались, участвовали в конкурсах. Например, внеся плату, можно было прибить на деревянный щит какого-то святого (вряд ли Георгия Победоносца, но очень похожего на него дядьки) золоченую металлическую пластинку – всем миром снарядить воина. Плата шла в фонд АТО (антитеррористической операции на Востоке).

И так – все три дня.
Никаких обильных возлияний, погромов, митингов и факельных шествий. Вечером первого дня (довольно поздно) я отправился из центра на вокзал встречать Ксюшу. Днем в кафе расплачивался карточками, наличные так и не снял, поэтому трех гривен на трамвай не оказалось. На свой страх и риск пошел к городской окраине пешком. Только один раз встретил по дороге пьяного, да и то, из тех, кто никогда не просыхает.

(Хоть это к делу и не относится, но не могу не сказать о чистоте на улицах. Представьте себе – три дня праздника и ни одной бумажки на тротуаре даже под вечер.)

В воскресенье мы ходили на концерт "Океана Эльзы".
Огромный стадион, 40 тысяч человек, рок-группа, полуторачасовое ожидание начало, пиво и глинтвейн в буфете в любых количествах, но ни одного инцидента. На нашем секторе один мужичонка несколько раз затягивал "Путин х...", ему неохотно и недружно подпевали "ла-ла-ла-ла". Зато как пели "Стiну" и гимн Украины!

Видимо, на праздники в город приехало много туристов из других регионов страны, потому что русская речь звучала на улицах и в кафе постоянно.
Местные, слыша ее, не напрягаются, но, если к ним обращаться, отвечают по-украински. Так было во всех кафе и магазинах, где мы бывали. Происходит так скорей всего потому, что обычно в городе каждый говорит на том языке, на котором хочет, но понимает при этом оба. Из-за этой привычки собеседник не вникает, приехал ли ты из России и не знаешь мовы или просто предпочитаешь объясняться по-русски. Возможно, это не так, но не станете же вы называть фашистом человека, который говорит на родном языке, видя, что его понимают, хоть и с трудом.

Это меня даже несколько разочаровало, и я устроил маленькую провокацию.
Увидел в магазине «бандерiвске» мыло и стал рассматривать упаковку. Подошла девушка-продавец и начала нахваливать продукт, де не смотрите, что мыло сувенирное, оно с травами. «Из москалей наверно сварено?» - пошутил я. Она смутилась. «В Москву повезу!» - я не унимался. «Возьмите вот это, - она протянула мне желто-голубой кусок. – Оно не такое напряжное». Мне стало стыдно.



Другой показатель националистических настроений – граффити.
Знаю это по своему городку и по заборам вдоль железной дороги. Свастики, кельтские кресты, «бей хачей» и прочее всегда появляется на стенах, когда в районе заводятся фашиствующие молодчики. Националистических граффити во Львове я не обнаружил. Никаких проявлений сторонников «Правого сектора» и проч. Согласитесь, странно.

Да, там есть улица Бандеры, Шухевича и героев УПА, но разве в Москве нет улиц большевистских людоедов во главе с Лениным.
Зато во Львове есть улица Джона Леннона.

В общем, ребята, нас обманули.
Уж если во Львове в дни национальных праздников, во время войны (когда в город чуть ли не каждый день приходят гробы с пацанами) я, антифа, не заметил никаких проявлений фашизма, значит никакой «резни за русское слово» в Донецке и Севастополе быть не могло. А именно на эту внедренную в сознание россиян правдоподобную ложь опирается государственная пропаганда.